"О коррупционерах в БПП, новой партии и будущем Порошенко"

[max_red]

Бывший журналист и общественный деятель Светлана Залищук прошла в Верховную раду восьмого созыва по списку президентской фракции БПП.
Почти сразу вместе с бывшими коллегами Сергеем Лещенко и Мустафой Найемом они стали «внутренней оппозицией» Блока: часто резко критикуют как коллег по фракции, так и самого Петра Порошенко.
Оставаясь в БПП, они сначала вошли в межфракционную группу Еврооптимистов, а впоследствии создали внутри фракции Антикоррупционную платформу.

О противоречиях внутри фракции БПП, новой политсиле и последнем шансе Порошенко Залищук рассказала в интервью.

- Руководитель фракции БПП, в которую вы входите, Игорь Грынив  сказал, что таких депутатов, как вы с Лещенко и Найемом, «второй раз в список не берут».

- Это вопрос мировоззрения. Мы не можем отказаться от требований, которые мы выдвигали к власти еще в статусе общественных активистов и журналистов.

Показательно, что господин Игорь Грынив не выразил сомнений относительно вхождения в следующий список партии Кононенко после всех скандалов или Березенко, который выиграл выборы в Чернигове благодаря гречке.
Хотя для выпуска пара по Кононенко ставили вопрос на фракции [Сергей Лещенко, Мустафа Найем, Светлана Залищук и Егор Фирсов стали единственными, кто проголосовали за исключение Игоря Кононенко из фракции БПП].

Евромайдан не смог вырасти в новые политические силы. Недавно Александр Пасхавер в одном из интервью сказал очень  точную вещь: «У постиндустриального поколения в Украине не появилось механизмов прихода к власти». Взять на себя ответственность можно только через построение таких механизмов.

Если говорить терминами футбола, существуют условные команды Порошенко, Тимошенко, Яценюка, которые между собой играют. А мы продолжаем возмущаться нечестной игрой из ложи зрителей.

В ситуации 2014 года было понятно, что чтобы изменить политику – туда нужно идти. Но у нас не было ни времени, ни команды, ни ресурсов, ни благоприятных законодательных условий, ни зрелости, чтобы объединиться в единую силу. Да, была Самопоміч, которая удивила своими результатами, но господин Садовый – один из тех, который может “взять или не взять” в список.

После Майдана мы все, где-то 15 человек были вместе – Соболев, Сюмар, Гопко, я, Сергей [Лещенко], Пташник, Шабунин, Гацко, Соколенко...
Но ни одна из существующих политических команд не была готова к такому переливанию крови, потому что существовал риск потери контроля за штурвалом. Тогда мы разделились на колонны и пошли продвигать изменения.

---

---

- Как вы можете продвигать серьезные изменения, если вас в БПП трое из 140?

- Нас больше, чем трое, во-первых.
Есть еще Новак и Пинзеник, были Чумак с Фирсовым.
Посмотрите на те законы, которые приняла Рада.
Во многом нам удалось сформировать антикорупционную повестку дня, естественно при условии мощного давления со стороны гражданского общества и поддержки западных партнеров.
Принятие закона о государственном финансировании политических партий, и соответственно контроль за политическими деньгами, в большой степени зависели от нашей с Сергеем и Мустафой активности во фракции.
Открытие реестров, введение отчетности судей, многое другое.

- Вам не кажется, что это лишь точечные изменения, которые не поменяют ситуацию в корне?

- Действительно, это точечные изменения и они полноценно сработают, когда вырастут новые корни.
Миссия нашего поколения заключается в том, чтобы построить новые политические структуры с сильным иммунитетом против старых хронических болезней.

Закон о государственном финансировании партий и электронные декларации – это мощные механизмы, которые позволят вытолкнуть с поля устаревшие команды, которые играют в договорные матчи.
Например, как только мы начнем публиковать электронные декларации, избиратель гораздо эффективнее сможет разоблачать взяточников и воров бюджета.

Я уже говорила, что сейчас мы – создатели проблем, для нынешнего политического класса, а должны стать - ответственными за решения.

Иногда нам говорят – сдавайте мандат, неужели вам там комфортно с коррупционерами?
Но я повторяю – пусть они сдают, пусть будет им некомфортно.
С новыми законами и институтами, такими,как НАБУ, НАЗК, антикоррупционным прокурором, у нас появились мощные инструменты борьбы, которые мы будем использовать.
Конечно, они не против от нас избавиться.

- Когда ожидать объявления о создании новой политсилы? Несколько недель назад вы говорили мне, что условная «партия Саакашвили» будет создана до конца июня.

- Будет, точно будет, и возможно в июне.
Не хочу называть даты, пусть это покажет логика событий, мы обсуждаем это чуть ли не ежедневно.
Но давайте не называть ее “условной” и “партией Саакашвили”.
Мы говорим об объединении различных политических и общественных сред.

- Откуда уверенность, что эта новая политическая сила не будет реинкарнацией существующих? Чем не подходят Самопоміч, Сила людей или Демальянс?

- Вопрос в инструментах, с помощью которых мы ее будем создавать.
Во-первых, мы говорим с людьми, у которых нет цели сохранения и приумножения капиталов или защиты от наказания за скелеты в шкафу.
Во-вторых, нам важно строить новые институции, а не объединяться вокруг известной личности.

У Самопомочі есть неплохие шансы стать двигателем тех перемен, к которым мы стремимся.
Но как строилась партия?
Садовый пригласил тех самых Гопко, Соболева, Сыроид и Сотник, которые вошли в ту силу, которую создал и развивал львовский мэр.
Я не знаю, как они собирали деньги на парламентскую кампанию, что они считают общей идеологической платформой.
Это я без нападок говорю, просто анализирую.

Для меня важна представленность в парламенте различных политических платформ.
Я бы хотела быть членом общенациональной либерально-демократической партии, "Самопоміч" же – довольно консервативная, большую роль играет церковь, их основной избиратель – с Запада.
Мне бы хотелось строить силу, которая будет иметь ядро сторонников в центре страны, которая предложит либеральную идеологию, будет опираться на бизнес, где большую роль будет играть Киев, прогрессивная молодежь, сторонники европейского мейнстрима.

По Демальянс и Силу людей – верю в будущее этих сил, но к алтарю успеха всем нам надо сложить амбиции.
Когда вокруг мощной либеральной политической силы объединятся антикоррупционные активисты, известные журналисты, молодые политики – вся эта энергия умножится и даст эффект геометрической прогрессии.

Сейчас чуть ли не половина украинцев разочарованы в тех, кого выбрали, и не видят замены.
Когда они увидят условных Лещенко, Залищук, Найема, Чумака, Шабунина, Гацко, Касько, Гопко, Рябчина, Шкрум, Тараса Шевченко, Дмитрия Гнапа вместе, а не в 4-5 различных проектах, уверена, что мы сможем говорить не о 10-12% на выборах, но и будем иметь шансы побороться за победу на выборах.

---

Лещенко, Залищук и Найем сидят рядом в сессионном зале, где вместе добиваются принятия антикоррупционных законов

---

- Это ты очертила круг тех, кто может присоединиться к будущей политической силе?

- Да нет, это я наобум сказала (смеется). Не уверена, что у всех из этого списка есть желание идти или оставаться в политике.

- Имя Саакашвили и Сакварелидзе даже наугад не вспомнила.

- Предупреждаю, что отвечу сложно, но так, чтобы на этом больше не спекулировали.
В мире происходит деиконизация структур, функциональность или содержание становятся важнее бренда.

Сейчас на украинском политическом рынке просто нет других предложений, кроме старых знакомых брендов.
Я не готова идти в партию, где будет один лидер и кнопкодавы.
Если партию будет создавать Саакашвили, она и будет работать как партия Саакашвили.
Блок Юлии Тимошенко не сработает без Тимошенко, как и Радикальная партия без Ляшко.

Наша цель предложить то, чего в политической экосистеме еще нет.
Должен появиться не лидер, а ценности, содержательные идеи изменений, функционал и прозрачность.
Хотите посмотреть наши декларации?
Пожалуйста, вот вам электронный формат.
Хотите увидеть наши достижения?
Посмотрите на законы, которые мы разработали, лоббировали и приняли.
Хотите увидеть финансы на кампанию?
Вот сайт, на котором мы их собираем и отчитываемся за каждую гривну.

По персоналиям: думаю, что Саакашвили будет создавать отдельную политическую силу.

- Как будете преодолевать сопротивление олигархов и их СМИ?

- Евромайдан многое изменил в стране.
Одно из главных – забрал монополию на информацию.
Сейчас медиа – это продолжение политической и олигархической конкуренции, и они играют очень значительную роль.

Но мы недооцениваем силу интернета и неформальных каналов связи.
На Украинской правде некоторые статьи собирают по 300 тысяч просмотров, есть Общественное ТВ, есть Новое Время, «сарафанное радио», есть отдельные программы на разных каналах, где работают журналисты с хребтом.

- Чего ты лично хочешь достичь до конца работы парламента этого созыва?

- Важная часть того, что мы как политики с Майдана планировали реализовать уже сделана.
В частности, та же антикоррупционная повестка, которая была разработана совместно с экспертами Реанимационного Пакета Реформ.
Это и Национальное антикоррупционное бюро и Национальное агентство по предотвращению коррупции и Антикоррупционная прокуратура, и ответственность и государственное финансирование партий.

В дальнейшем наиболее приоритетное – избирательная реформа, ограничение политической телерекламы и действительно открытые списки.
Если мы этого не сделаем, то мажоритарка, гречка, медиа-поддержка олигархов и в дальнейшем будут консервировать нынешнюю систему.

В политологии есть такой термин - прыжок лягушки, он объясняет, что общество может меняться не только через постепенную эволюцию.
Такое развитие займет несколько десятилетий, пока мы будем догонять нынешнюю Польшу, она пойдет гораздо дальше.
Так и будем вечно кого-то догонять?
Только найдя свое место в современной экономике и геополитике, Украина сможет сделать этот скачок и достигнет ощутимого успеха.

Кстати, опыт других стран, которые смогли вырваться из инерции “транзитного развития”, показывает, что лидеры этих государств шли на колоссальные личные жертвы.
Да, это звучит патетически, но в этой патетике скрывается секрет успеха.

Какая историческая миссия у Петра Алексеевича?
Он должен сработать как политический меценат, а не инвестор.
Надо не строить собственную политическую империю, а отдать весь свой политический капитал на построение независимых институтов – ЦИК, Конституционный Суд, Генпрокуратура и так далее.
Не те, которые подчиняются ему так или иначе, а те, которые руководствуются новыми правилами. Сможет ли таким новым правилам подчиниться Кононенко?
Даже если он этого захочет – нет.