max_red

В своем первом телевизионном интервью с тех пор как прозвучало удивившее многих объявление о назначении бывшего президента Грузии на пост губернатора Одесской области, Михаил Саакашвили рассказал Би-би-си, что будет бороться прежде всего с коррупцией и преступными группировками.

По его словам, президент Петр Порошенко понимает это и не ждет от него работы по старинке.

Понятно, что местные экономические и криминальные группировки постараются дать отпор, говорит новый глава Одесской области. Но он надеется на то, что постепенно добьется поддержки большинства, и это поможет в реализации реформ.

Интервью с губернатором Одесской области Михаилом Саакашвили провел корреспондент Би-би-си Дэвид Стерн.

Новое начало для региона

Дэвид Стерн: Вы являетесь личностью, вызывающей полемику и разногласия. Об этом говорят даже ваши сторонники. Гораздо хуже о вас отзываются ваши противники. Хорошая ли это идея — послать такую фигуру, как вы, в Одессу, где сейчас существует столько непонимания, где ситуация настолько напряжена?

Михаил Саакашвили: Любые разногласия и скандалы, связанные с моей политической деятельностью, всегда касаются реформ и перемен, осуществленных нами в коррумпированной, криминализованной обстановке советского образца.

Все эти характеристики можно полностью отнести и к Одесской области, где сплелись все виды коррупционных, особых группировок, интересы всех регионов Украины, не только местные, конечно. И это станет для меня очень интересным вызовом. Вы не сможете справиться с этими проблемами, если не будете вести себя жестко, говорить прямо и откровенно, если не бросите вызов определенным интересам. Если пытаться быть хорошим для всех — этим ничего не добьешься.

Я надеюсь, что не только президент Порошенко, но и другие члены украинского правительства поймут, что жить по-старому уже не получится. Мне кажется, президент понимает это. Мое назначение говорит о том, что он склонен к очень необычным, очень радикальным решениям, которые застанут многих врасплох. Вы знаете, здесь все будет по-другому.

Д.С.: Обернется ли это насилием?

М.С.: Думаю, что если правительство возьмет в свои руки инициативу в борьбе с коррупцией, то большинство в обществе будет на нашей стороне, и идти против этих людей будет очень тяжело. Конечно, будут какие-то попытки. Но мы знаем, как это работает. Если люди почувствуют, что мы движемся в правильном направлении, они поддержат нас.

Д.С.: Ранее вам предложили пост вице-премьера Украины. Вы отказались, объяснив это тем, что не хотите отказываться от гражданства Грузии. На этот раз вы согласились стать губернатором и жертвуете грузинским гражданством. Что изменилось за несколько последних месяцев?

М.С.: Во-первых, правительство Грузии, я имею в виду нынешние власти, выдвинуло против меня обвинения, которые для всего остального мира кажутся смехотворными… Однако вполне реально, что сохраняя грузинский паспорт, я обречен на заключение под стражу в Грузии. Это временная ситуация, но тем не менее, для меня это суровая реальность. Я вынужден жить за пределами Грузии из-за своего статуса обвиняемого, только поэтому. Другая причина — это то, что Одесса тесно связана с ситуацией в Грузии.

Если когда-либо Одесса — боже упаси! — падет, тогда и Грузию могут стереть с карты — вот что их объединяет. Это так очевидно, если вы внимательно присмотритесь к геополитике региона. Поэтому, конечно, я имел в виду и грузинские интересы, когда согласился на это предложение. Это настоящая линия фронта в противостоянии Путину, в борьбе с коррупцией и в создании новых стандартов для Украины и всего региона.

Д.С.: А что же насчет России?

М.С.: Одесса — это часть их менталитета. Это часть их наследия, того, что помогает понять их душу. А это значит, что если мы начнем добиваться успеха в Одессе и пойдем в правильном направлении, это окажет огромное влияние на ситуацию в России.

Я думаю, это принципиальная причина того, что [российский премьер-министр] Медведев так истерично отозвался о моем назначении, или же российским СМИ была дана инструкция атаковать меня со всех сторон. Я думаю, они понимают, что поставлено на карту. Речь идет не столько о моей личности; это новый шанс, новое начало для региона, который имеет стратегическое значение не только для российских военных или экспансионистских интересов, но и для их собственного внутреннего менталитета.