Идеальное правительство Украины - какое оно могло бы быть?

[max_red]

Исследователи проанализировали, какие страны совершили за последнюю четверть века рывок в области конкурентоспособности в той или иной области.
Результаты представлены в виде инфографики. Основываясь на этих данных, аналитики составили условный Кабмин Украины, если бы стояла политическая задача сформировать его из по-настоящему успешных реформаторов.
Премьером решили предложить украинца — из патриотических побуждений.

Из таблицы-обоснования "Почему они?" можно понять, что послужило основой такого выбора.

Большинство "варягов-министров" представляют европейские демократии, чей опыт последней четверти столетия стоило бы учитывать.
Однако в списке есть Турция и Малайзия -  восточные деспотии.
Что общего можно выделить в этих столь разных странах?

Первое.
Присутствие некоего разумного начала.
Реформы проводились осознанно и целенаправленно.
Как правило, их не воплощал один человек, как Дэн Сяопин в Китае или Лешек Бальцерович в Польше.

Второе.
На пресловутую "невидимую руку рынка" правители, прежде всего, азиатские теневые реформаторы, не слишком полагались, предпочитая сочетать природное и разумное. Избитая, но правильная метафора: выбирали сад, а не дикий лес.

Третье.
Бизнесу, в том числе иностранному, в этих странах комфортно.
Это не обязательно "нулевая толерантность к коррупции". В бизнес-литературе встречается термин "эффективная коррупция".
Получатель взятки непременно становится активным партнером и покровителем дающего. Уж если взял на себя какие-то обязательства, то непременно их выполнит.
В Украине с этим как раз едва ли не главная беда: многие готовы брать "барашка в бумажке", но без малейших обязательств.
Поэтому, вероятно, с украинской коррупцией все же придется бороться по-европейски.
Как в Польше или Эстонии.

Между словосочетаниями "успешная Украина" и "конкурентоспособная Украина" можно ставить знак равенства.
Сухое определение конкурентоспособности означает способность продавать товары и услуги на какой-либо рынок лучше по сравнению с возможностями других.
Таким образом, любая программа реформ должна означать не просто некий набор изменений, а положительный ответ на вопрос: делает ли реформация страну, ее экономику более конкурентной, то есть более сильной?

Безусловно, можно гордиться, что за четверть века независимости Украина стала экспортером подсолнечного масла номер один в мире.
Но едва ли кто-то будет утверждать, что отечественная экономика процветает или процветала два года назад.
Сто двадцатые места в мире по уровню доходов населения — слишком низко для амбиций страны, умеющей делать космические корабли, построившей в кооперации с бывшими союзными республиками самый большой в мире грузовой самолет, ставшей одним из пионеров в расщеплении атома и создании компьютера.
Способной накормить десятую часть населения планеты, наконец.
Низкая конкурентоспособность приводит к одной из главных угроз для будущего развития — оттоку интеллекта из страны.
Этого нет в отчетах Госстата, но если зайти в социальные сети, можно убедиться, сколько талантливых людей уже заняты за рубежом либо вовсю подумывают о трудовой миграции.
Украина в рейтинге глобальной конкурентоспособности находится на 79-м месте в списке из 140 стран.
Это регулярное исследование от организаторов Давосского форума наглядно показывает, в каких сферах у страны не ладятся отношения с конкурентоспособностью, а где радикальные изменения не требуются.
В рейтинге Doing Business страна поднялась лишь до 83-й строчки, как бы ни зубрили чиновники методичку с особенностями подсчета этого показателя.

Успех всецело зависит от того, пойдут ли в страну инвестиции.
За последние 15 лет в Украину в среднем за год поступало 109 долл прямых иностранных инвестиций (ПИИ) из расчета на одного жителя страны. Это крайне мало.
В Чили данный показатель в семь раз больше, в Польше и Словении — втрое, в России и Малайзии — вдвое.

Среди 43 инвестиционно-привлекательных развивающихся рынков Украина оказалась хоть и не в самом конце списка, однако она уступает группе стран, которые Stratfor назвал PC-16 или Post-China Manufacturing Hubs — производственные площадки, которые могут прийти или уже пришли на смену "мировой фабрике", то есть Китаю.
В их числе — Бангладеш, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Мьянма, Филиппины, Шри-Ланка, Вьетнам, Эфиопия, Кения, Уганда, Танзания, Доминиканская республика, Мексика, Никарагуа, Перу.
Отличительной особенностью многих таких государств было создание агентств по привлечению инвестиций — АПИ.
В развитых странах АПИ обеспечивают привлечение инвесторов, пост-инвестиционную поддержку, консалтинг.
В переходных экономиках добавляются две важные функции: участие агентства в выработке госполитики по ПИИ и поддержка инвесторов в ходе приватизации.